КОММЕНТАРИЙ ДНЯ: Путин: итоги? В России начался долгожданный “трансфер власти”. Как это отразится на патриархии?

Постсоветская российская власть обычно прибегала к помощи РПЦ МП в свои переходные моменты. С одной стороны, вроде бы признавая, что Церковь не является в РФ влиятельным политическим институтом, с другой стороны, хорошо чувствуя собственную слабую легитимность, для утверждения которой не хватает чисто земных инструментов и источников, а нужны еще и “потусторонние”, “высшие”. Патриарх Алексий II торжественно благословлял Ельцина на президентство в 1996-м, а затем — уже в камерной обстановке кремлевского кабинета - “узаконивал” своим присутствием передачу его полномочий Путину в 1999-м. При очередных продлениях власти Путина глава РПЦ МП уже не играл церемониальной роли во время самой инаугурации, зато после нее служил особые молебны для президента в “царском” (Благовещенском) соборе Кремля. Наконец, Патриарх Кирилл (Гундяев) сказал свое “веское слово” накануне весьма спорного с точки зрения Конституции третьего срока Путина в 2012-м, когда воспел всемирно-историческую роль отставного подполковника госбезопасности в “исправлении кривизны нашей истории”.

Сегодняшнее послание президента РФ Федеральному собранию, несомненно, запускает тот самый - зловещий в своей таинственности и непредсказуемости - процесс “трансфера власти”, связанный с постепенным естественным уходом Путина с позиции автократора. В послании проанонсирована очень серьезная реформа системы высших органов власти РФ, которая пока выглядит несколько путано, но несомненно повлечет (и уже повлекла) целые волны отставок и даже частичную смену политического поколения. Первым в отставку ушел Дмитрий Медведев со всем своим кабинетом. Далее, в связи с наделением Госдумы новыми полномочиями, изымаемыми у президента, просматривается перспектива досрочных парламентских выборов. А поскольку меняются и полномочия президента, то и президентских. Все это может быть проведено одновременно с референдумом (ну или “всенародным опросом”) по изменениям в Конституцию. Если такое радикальное “обновление власти” становится “трендом года”, то не затронет ли оно и верхушки РПЦ МП? По крайней мере, запрос на смену Патриарха у значительной части церковного народа гораздо более заметен, чем запрос на смену политической верхушки у дремлющего и смирившегося российского электората. И если уж “перезагружать” систему власти, то вместе со всеми ее компонентами, включая религиозный. А Патриарх РПЦ МП в кремлевском протоколе занимает как-никак 8-е место!

“Коварство” нового замысла Путина во всей его полноте оценить пока трудно. Да, уже не первый год в рамках обсуждения “трансфера власти” рассматривался вариант превращения РФ как бы в парламентскую республику с сильным премьер-министром (Путиным) и протокольно-символическим президентом (Медведвым). Но сегодня граду и миру была предложена более “нелинейная” модель с очень нечетким перераспределением полномочий. Хоть премьера действительно будет назначать парламент, но снимать его в любой момент сможет президент, что теоретически — при оппозиционном парламенте — ведет к патовой ситуации и параличу власти. При этом Путин проанонсировал еще и дальнейшее ослабление судебной власти, и так несамостоятельной в РФ, - через наделение президента правом снимать судей Верховного и Конституционного судов. Беспомощность российских граждан перед произволом чиновников и силовиков станет фатальной после отмены положения Конституции о приоритете международных обязательств РФ перед ее внутренним законодательством. Так что нет никакой почвы для восторгов по поводу “частичной либерализации” российского режима и — тем более — надежд на добровольный уход Путина.

Высочайше принимая отставку Медведева, Путин послал пару намеков о том, какой он видит новую конструкцию власти. Сказав, что основной отвественностью президента являются вопросы безопасности, он тут же объявил Дмитрия Медведева заместителем председателя Совета безопасности (а председателем его является президент). Для усиления прозрачности намека он напомнил, что Медведев уже имеет опыт работы главой государства. На аппаратном языке это означает очередную “рокировочку” - подготовку Медведева к новому занятию президентского поста, уже с урезанными полномочиями. Вероятно, новым центром российской власти, в конструкции которой ключевую роль играют силовики, а их авангардом выступает ФСБ, станет Совет безопасности — своего рода аналог “Корпуса стражей Исламской революции”, свыше надзирающего над деятельностью гражданских президента и премьер-министра. Путин таким способом размывает “центр силы”, чтобы превратить нынешнюю сингулярность в треугольник, вершиной которого станет Совбез, а двумя конкурирующими, но равнозависимыми от него центрами — президент и усиленный премьер. Некоторая гибкость такой конструкции, по мысли ее проектировщиков, дает более устойчивые гарантии “президенту, прекратившему исполнение своих полномочий”, нежели тупая передача власти преемнику, могущему преподнести разные сюрпризы. Классическое “Разделяй и властвуй”!

Православная блогосфера обратила внимание на интересное совпадение — выдвижение в день памяти преподобного Серафима Саровского, 15 января, на пост премьер-министра главного спонсора Саровской пустыни Михаила Мишустина, недавно награжденного Патриархом орденом преподобного Серафима Саровского. Наиболее экзальтированные “политправославные” увидели в этом даже особый знак благословения свыше — в лице преподобного Серафима — на новые начинания Путина и смену политической элиты. Но мы обратим внимание на более приземленный сюжет. Считается, что при выборах Патриарха в 2009 году Путин так или иначе склонялся к варианту “серого и послушного” митрополита Климента, в то время как Медведев выступал поборником избрания “яркого и амбициозного” митрополита Кирилла. Теперь, когда после долгих лет патриаршества образ Кирилла в массовом сознании весьма трансформировался, интересно будет узнать, не раскаивается ли новый зампред Совбеза и наиболее вероятный преемник в своей позиции 11-летней давности?

Александр Солдатов,
Портал “Credo.Press”