Предстоятель Албанской архиепископии настаивает на перерукоположении иерархов бывших УПЦ КП и УАПЦ перед их признанием

Архиепископ Тиранский и всей Албании Анастасий продолжил письменную дискуссию по украинскому церковному вопросу с Константинопольским Патриархом Варфоломеем и вновь выразил убеждение, что решение проблемы, которая стала "реальной угрозой для православного единства", необходимо вынести на соборное обсуждение.

Ранее, напоминает 2 апреля "Благовест-инфо" (http://www.blagovest-info.ru/index.php?ss=2&s=7&id=82216), предстоятель официальной Албанской Православной Церкви заявил о невозможности признания Православной Церкви Украины (ПЦУ). В ответ на это Патриарх Варфоломей написал письмо, в котором изложил свои аргументы в пользу действительности священства в ПЦУ. Однако, приведенные доводы не удовлетворили Архиепископа Анастасия. После детального обсуждения письма на заседании Священного Синода своей Церкви он направил на Фанар еще одно послание, которое 30 марта 2019 года опубликовал официальный сайт Албанской Церкви. В нем Архиепископ Анастасий подвергает критике историко-каноническую позицию Константинополя по украинскому церковному вопросу.

Отдел внешних церковных связей УПЦ МП приводит фрагменты этого письма в переводе с греческого на украинский язык. Архиепископ Анастасий выделяет три темы, «имеющие непосредственное отношение к вдохновленной Святым Духом традиции и сознанию Православной Церкви: а) Божественной Евхаристии, б) Апостольского преемства, и в) Соборности».

«Наше беспокойство, - пишет он, - сосредоточено целиком и полностью на ключевом вопросе хиротонии епископов и апостольского преемства. Вот почему было ацентировано прежде всего на несчастной роли самопровозглашенного «почетного Патриарха Киевского и всей Руси-Украины» Филарета и были сформулированы богословские предостережения относительно действительности в Святом Духе совершенных им [Филаретом] хиротоний, исходя из того, что божественная благодать не действует, когда совершитель является запрещенным, изверженным из сана и анафематствованным; а также из того, что канонически хиротонисующий епископ действует не от своей собственной силы, а от имени Церкви – единственного носителя благодати Божией. Мы имеем сомнения относительно того, делает ли восстановление Филарета в каноническом чине автоматически действительными и совершенные им хиротонии».

Отвечая на исторический пример с мелетианской схизмой, который приводит константинопольская сторона, Архиепископ Анастасий пишет: «Соотношение и аналогия украинского вопроса с мелетианской схизмой IV века, о чем подробно упоминается в Вашем письме, не развеяли наших сомнений. Напротив, внимательное изучение этого [вопроса] приводит к другим выводам. Согласно трактату приснопамятного митрополита Анхиальского, а затем Смирнского Василия, которые Вы мне прислали в качестве приложения [под названием] «Подробно о схизме мелетиан», говорится следующее: «Исправление происходило через принятие самого Мелетия в епископское достоинство без священнодействия, а тех, кто был рукоположен ним, в то время как он сам был отлучен, епископов и пресвитеров и диаконов, – на таких условиях и таким образом, которым 8-й канон повелевает принимать кафаров и новациан, то есть через простое рукоположение (хиротесию) с молитвой, утверждая за каждым из них их священные степени». Последняя объясняющая фраза была опущена в Вашем письме», – отмечает Архиепископ Анастасий.

Вместе с тем, Предстоятель Албанской архиепископии приводит слова святителя Афанасия Великого, подтверждающие указанный способ принятия из раскола, а также слова известного греческого церковного историка Архиепископа Афинского Хризостома (Пападопулоса), который, описывая историю с мелетианской схизмой, заключает: «Собор занялся вопросом Мелетия Ликопольского (4 правило). Мелетию было разрешено жить в Ликополи и иметь честь епископа без права управлять епархией Ликопольскою и рукополагать».

"Преодоление схизмы мелетиан и принятие по икономии незаконно рукоположенных Мелетием, - заключает Анастасий, - включало следующие этапы: а) покаяние, б) возложение рук каноническим епископом – минимально необходимое для восстановления апостольского преемства, в) молитву, г) окончательное примирение. Речь идет о принципе, который действовал во всех случаях возвращения раскольников в Православную Церковь и который указывал на выход из существующей проблемы. Несмотря на то, что случай Филарета является удивительно подобным случаю с Мелетием, который вернулся «в высоком епископском достоинстве, впрочем без всякой церковной власти или авторитета», примененная к нему (Филарету) снисходительность остается не объясненной. Филарет вернулся в каноническую Церковь (причем неизвестно, подавал ли он просьбу о покаянии) и его предыдущие недействительные церковные деяния стали узаконенными в общем и целом только через синодальный акт. Сам он неоднократно хвастался, что «был, есть и будет Патриархом Киевским и всея Руси-Украины», продолжает носить присущий русским Патриархам куколь, и ведет себя как Патриарх. Он стал главным координатором созванного Объединительного Собора, который избрал незаконно «рукоположенного» им Епифания. Сегодня он (Филарет) является постоянным членом Синода и провозглашает, что он – архипастырь всех киевских приходов. Все эти события достоверно известны".

Кроме того, по мнению Анастасия, "ситуация с украинским вопросом не имеет никакой аналогии с РПЦЗ (Русской Православной Церковью Заграницей). Та ситуация касалась отсоединения россиян диаспоры от Русской Церкви, тогда находившейся под советским контролем. Там не было ни снятия сана, ни анафем, и апостольское преемство не подвергалось сомнению. Когда развалился советский режим, вернулось единство. Достойно внимания то, что исправление разделения произошло через особое священнодействие и молитву воссоединения в Храме Христа Спасителя".

Архиепископ Анастасий в своем письме благодарит за все благодеяния, содеянные Константинопольским Патриархатом Албанской Церкви. «Однако мы убеждены, – продолжает он, – что настоящая благодарность не может быть связана с отменой критической богословской мысли и церковного опыта, или с предательством свободы совести. Напротив, это означает увеличение долга всегда четко и с дерзновенной любовью формулировать свои взгляды».